Два благообразных старичка, видимо, друзья, так громко обсуждали городские горести на лавочке под крышей автобусного павильона, что я невольно стал вникать в суть их беседы, которая продолжалась и в автобусе.
— Вот ты подумай, Егор, как уберечься от вандалов на кладбище, что воруют оградки с могил и сдают их, наверное, в металлолом?
— Ну, не наверное, а точно. Куда ж их еще девать-то? Не своей же родне на кладбище ставить?
— Вот именно! Я уже слышал о нескольких случаях, когда люди приходят поклониться усопшим, а оградки-то и нету. Крашеные, наверно, не берут, а вот старые, ободранные, давно не крашенные воруют, потому как их легче сдать, мол, новую поставили, а эту вам в лом, примите. И что тут делать?
— Слушай, я считаю, что надо западную моду перенимать: не ставить оградки вовсе. Если есть – обновлять каждый год красочкой. И рейд бы не помешал по приемщикам металла, там, наверняка, увидят много оградок.
Тем временем мимо нас прошла стайка школяров, класс пятый-шестой, мальчики и девочки. «Кавалеры» спокойно несколько раз выругались матом, девчонкам хоть бы что, а одна пигалица такое завернула, что не каждый мужик выдаст.
— Наше будущее протопало. Никакого стыда, — заметил тот, который Егор. – Никакого воспитания. Видать в семье это в порядке вещей. Твои-то не матерятся, Семёныч? А может, у самого когда словечко этакое вылетит?
— Что скрывать? Сам знаешь – грешен, да и ты не промах, но ведь при детях держим себя в рамках. По малолетству и мы в свое время хулиганили погаными словами, но чтоб при девчонках?! Никогда! При учителях – вообще молчу, а если кто и появлялся такой ухарь, так на сборе или собрании чихвостили, мало не покажется.
— Да, в школе если и матерились, то за углом. А сейчас и детсадовские не отстают. Мелюзга и дома может похвалиться, не понимая, что делает, а постарше, скажем, те же выпускники из детсада в школу, ругаются уже осмысленно. Не то, чтобы они понимали смысл всех слов, но точно понимают, что это ругательные слова. Да и родители частенько на таком языке разговаривают запросто. Проскальзывает это и в кино, в театры, в интернет!.. Как-то я сказал детской компании, что вы, дескать, при девчонках материтесь и вообще!.. Так мне и ответили девчонки… трехэтажным. А молодая пара мне однажды заявила: это ж русский язык, и у Пушкина такие слова есть. А то, что тот же Александр Сергеич на прогулках, балах да в семье себе таких слов не позволял, им и невдомек. И в стихах он очень редко использовал русский мат, просто ерничал, да видать, зря… Нашим недоумкам-матершинникам не дано понять.
— Ты Егор Ильич, аж по-учительски заговорил, как когда-то на уроках.
— Да нет, эта тема на уроках вот так не поднималась. Отругаешь, если случалось, за что, ну к директору… А нынче это явление чуть ли не поголовно. Это говорит об уровне культуры! Плохо говорит!
— О, подъезжаем, скоро трясучка начнется. И когда Панфилово и Новый перестанут обижать плохими, просто ужасными дорогами? Когда под областью были, каждый год наводили порядок, а как городу отдали… Все мэры, депутаты всех уровней, в областном «белом доме» — все про это безобразие знают… А толку-то? Денег, видишь ли, нет, или что? И так далеко не первый год. А ведь по осени губернатору избираться, мог бы и выделить средства из какого-нибудь резерва!
— И не говори! Как еще к нам автобусы-то соглашаются ходить, наш выручайка 11-й?
— Думаю, им какие-то условия поставили, а то стали бы они по этим ухабам автобусы свои гробить?..
Заслушавшись, я проехал свою остановку и после трясучки да матерного сопровождения поехал назад до центрального поселка, и другие пассажиры на том же литературном матерном языке оценили и дорогу, и унизительное отношение к ним властей…
Дмитрий Иволгин (Гусевские вести).